Книги, которые понравятся с первой фразы

Среди всей литературы можно смело выделить особый подвид — книги с запоминающимся началом. Это книги-легенды, узнать которые можно с первых слов. После такого вступления уже трудно выпустить книгу из рук и не дочитать до конца. Сегодня хотелось бы выделить 10 самых запоминающихся книг, в которые вы наверняка влюбитесь с первой фразы.

1. «Мастер и Маргарита», М. Булгаков

Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина.

И так как в романе одновременно ведется второе повествование, невозможно забыть и его эффектное и запоминающееся начало, знакомое всем еще со школьных лет.

В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат.

2. Анна Каренина, Л. Толстой

Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.

3. «Лолита», Набоков

Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресел. Грех мой, душа моя. Ло-ли-та: кончик языка совершает путь в три шажка вниз по небу, что бы на третьем толкнуться о зубы. Ло. Ли. Та.

4. «Гордость и предубеждение», Джейн Остен

Все знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену.
Как бы мало ни были известны намерения и взгляды такого человека после того, как он поселился на новом месте, эта истина настолько прочно овладевает умами неподалеку живущих семейств, что на него тут же начинают смотреть как на законную добычу той или другой соседской дочки.

5. «Двенадцать стульев», Ильф и Петров

В уездном городе N* было так много парикмахерских заведений и бюро похоронных процессий, что, казалось, жители города рождаются лишь затем, чтобы побриться, остричься, освежить голову вежеталем и сразу же умереть.

6. «Сто лет одиночества», Габриэль Гарсиа Маркес

Пройдет много лет, и полковник Аурелиано Буэндиа, стоя у стены в ожидании расстрела, вспомнит тот далекий вечер, когда отец взял его с собой посмотреть на лед. Макондо было тогда небольшим селением с двумя десятками хижин, выстроенных из глины и бамбука на берегу реки, которая мчала свои прозрачные воды по ложу из белых отполированных камней, огромных, как доисторические яйца.

7. «Унесенные ветром», Маргарет Митчелл

Скарлетт О’Хара не была красавицей, но мужчины вряд ли отдавали себе в этом отчет, если они, подобно близнецам Тарлтонам, становились жертвами ее чар.

8. «Цветы для Элджернона», Дэниэл Киз

Док Штраус сказал што я должен писать всё што я думаю и помню и всё што случаеца со мной с севодня. Я не знаю пачему но он гаварит што это важно штобы они могли увидить што я падхажу им.

9. «Парфюмер», Патрик Зюскинд

В восемнадцатом столетии во Франции жил человек, принадлежавший к самым гениальным и самым отвратительным фигурам этой эпохи, столь богатой гениальными и отвратительными фигурами. О нем и пойдет речь. Его звали Жан-Батист Гренуй, и если это имя, в отличие от других гениальных чудовищ вроде де Сада, Сен-Жюста, Фуше, Банапарта и т.д., ныне предано забвению, то отнюдь не потому, что Гренуй уступал знаменитым исчадиям тьмы в высокомерии, презрении к людям, аморальности, короче, в безбожии, но потому, что его гениальность и его феноменальное тщеславие ограничивалось сферой, не оставляющей следов в истории, — летучим царством запахов.

10. «Трое в лодке, не считая собаки», Джером К. Джером

Нас было четверо — Джордж, Уильям Сэмюэль Гаррис, я и Монморенси. Мы сидели в моей комнате, курили и рассуждали о том, как мы плохи, — плохи с точки зрения медицины, конечно.